— Да там одно помещение только. Тридцать четыре квадрата и плитка шестьдесят на шестьдесят. Просто кайф, а не работа. За пару дней вальнём, как раз к тридцать первому, и будет на что Новый год знатно отметить, — не сдерживая эмоций, широко жестикулируя руками, говорил Лысый своему напарнику Вене. Они обсуждали новый объект, сидя в ядовито-жёлтой, доедаемой ржавчиной копейке родом из семидесятых.
— А цена? — насторожился Веня.
— Так то-то и оно! С заком люто фартануло. Какой-то мажор попался! Мы таких цен с тобой и не видели! Самое интересное…
— Ты цену-то скажешь?
— А-а-а… — напарник замешкался на секунду, после чего добавил: — на тысяче сто остановились, прикинь!
— С чего это? Он что, цен не знает по рынку?
— Да говорю же, мажор какой-то, видел бы ты его дворец. И, похоже, ещё и лох, — с видом знатока человеческих душ ответил Лысый.
— Слушай, подставой попахивает? Не кинут? — хмуря большой лоб, доставшийся ему от деда-милиционера, спросил Веня, — странно всё-таки, сейчас больше пятисотки за метр никто не даёт.
— Как же ты любишь муть наводить, — досадовал Лысый. — Стоит только появиться чему-то хорошему, как придёт волшебник Веня, любитель превращать насекомых в пресмыкающихся, и тут же всё испоганит! Говорю же, всё будет чин-чинарём, как в Ашхабаде!
— В каком ещё Ашхабаде?
— Да в никаком! Ты реально уже задолбал своим пессимизмом.
— Вероятно, Алексей Петрович, вы путаете с реализмом.
— Да пошёл ты! — брызнув слюной на руль и показательно отвернувшись, рявкнул Лысый.
— Ладно, ладно, успокойся, молчу, — Веня достал сигарету и стал нарочито неспешно прикуривать.
— Короче, — выдержав паузу, продолжил Лысый, — инструмент уже в багажнике. Надо ехать и приступать.
— Прямо сейчас что ли?
— Да, когда же ещё? Там уже ждут.
— Так мне робу хотя бы из дома забрать надо и жинку предупредить.
— Ладно, успеем, — буркнул Лысый и потянулся к ключу зажигания.
Через час они уже были за городом. Объект, в направлении которого двигалась копейка, натужно и громогласно нарушая законы времени, находился под Казанью, в Боровом Матюшино. Место это было известно тем, что населяли его в основном жители, обременённые высокими доходами и, нередко, большой властью.
Лысый немного слукавил. Да, на объекте он действительно был, только вот договаривался он не напрямую с клиентом, а со знакомым, которому, в свою очередь, этот объект подсуетил другой знакомый, работающий уже непосредственно на клиента. Кто именно был клиентом, Лысого особо не волновало. Волновало его только одно — деньги.
Вениамина же, деньги волновали в последнюю очередь. В приоритете у него был интерес к работе и всё, так или иначе связано с творчеством.
— Слушай, — начал Веня спустя двадцать минут, заметив, что напарник его так и едет насупившись, — ты ведь знаешь, что я неспроста вопросы задаю. Забыл, как нас последний раз на двадцатку этот рыжий кинул?
— Не забыл. Он реально нищеброд был чистой воды, видно же было. Здесь всё по-другому, ты и объектов таких не видал.
— Так расскажи. Всё равно ещё полчаса переться.
— Да что рассказывать, это видеть надо. Не знаю точно, но на глаз прям Эрмитаж – по квадратуре тысячи на две по полу.
— А почему Эрмитаж?
— Да там лепнины столько, что на тридцать домом хватило бы. И это только снаружи. А внутри вообще глаза разбегаются. Картины, мебель, вся отделка такая, что я нигде не видел. Как будто они реально сгоняли в Питер и ограбили Эрмитаж.
— Слушай, так там наверно по качеству спрос будет по полной?
— Ясен пень. Но мы ведь тоже не лыком шиты.
— Просто мы же, в основном, только на крупняках гнали, да в хрущевках боками тёрлись, на таких объектах не работали ведь?
— Опять ты начинаешь! Сказал же, всё будет норм. Там херня делов. Плитка однотипная, да ещё шестьдесят сантиметров. Вальцанём за пару дней или вообще за полтора – и бабосы в кармане.
— Ладно, ладно, как скажешь, — сдался Веня, и они оба замолчали.
***
— Приехали, — заглушив мотор и скрипнув дверью, объявил Лысый.
— Ничего себе..! — ошарашенно протянул Веня, выходя из машины и окидывая взглядом четырёхметровый забор из профнастила.
— Погоди, то ли ещё будет! Ты внутри не был! — воодушевленно мотнул головой Лысый.
Они направились в сторону украшенных ковкой ворот. Судя по обилию и сложности элементов, те явно были созданы, чтобы привлечь внимание и подчеркнуть широту кошелька хозяина. Чего там только не было – и гроздья винограда, и птицы, и цветы.
— Смотри, смотри, жук! — Веня ткнул пальцем в точку на одном из лепестков
— Да какой это жук, окалина просто! — безапелляционно отрезал Лысый.
Напарник не услышал ответа, он внимательно рассматривал узор за узором, лепесток за лепестком. Казалось, его заворожили красота и разнообразием форм, что царили на воротах.
Лысый трижды постучал. Через минуту послышались шаги, и ворота открылись. За ними стоял двухметровый негр с голым искривлённым черепом, вмятым носом и ошалелым взглядом навылет.
— О…, привет, — для Лысого появление громилы, похожего на Джона Коффи из Зелёной мили, было неожиданностью.
— Здорово, — сказал тот нутряным голосом на чистом русском. Его взгляд приобрёл оттенок вопросительности.
— Мы плитку приехали укладывать, Колян должен был предупредить.
— Сейчас, — сказал громила и закрыл перед носом напарников ворота.
— Слушай, может ну его нафиг, а? — после того, как шаги удалились, произнёс Веня.
— Ты о чём? — делая непонимающий вид, сказал Лысый.
— Короче, у меня предчувствие какое-то нехорошее. Валить надо, к чертям, отсюда.
— Ополоумел, что ли? Час переть и теперь в обратку? Ты что, этого кинг-конга обосрался?
— Да не в этом дело, просто что-то здесь нечисто.
— Что не чисто? Вышел негр…
В этот момент калитка отворилась, и уже знакомый нутряной голос произнёс:
— А инструмент где у вас?
— В машине.
— Много?
— Не особо.
— Тогда хватайте, и за мной.
Продолжение следует…
